Я, как и многие россияне, положительно отнесся к решению Николая II оказать поддержку Сербии в начале Первой мировой войны. В то время я был молодым и патриотично настроенным, поэтому считал, что Россия должна защищать своих союзников и свои интересы. Британская и французская пропаганда также влияла на мое мнение, убеждая меня в правильности решения Николая II. Однако, с течением времени, мое отношение к войне серьезно изменилось. Первая мировая война оказалась крайне кровопролитной и разрушительной, и я стал задаваться вопросами⁚ стоит ли такой высокий патриотизм столько жизней и крови? Видя боль и страдания, которые война причиняла тысячам людей, я понял, что цена, которую мы платим за свою поддержку Сербии, слишком высока. Кроме того, все больше информации начало поступать об экономических трудностях, которые война вызывала в России. Инфляция, нехватка продовольствия и другие нестабильности негативно сказывались на нашей повседневной жизни. Я разочаровался в правительстве и в их способности эффективно руководить страной во время войны. Проходя через все эти трудности, к концу 1916 года, мое отношение к войне полностью изменилось. Я стал скептически относиться к ней и искал альтернативные пути решения конфликтов. Война превратилась для меня в беспощадную резню, из-за которой многие люди теряли своих близких и остались безнадежно разоренными. Таким образом, от начального патриотического энтузиазма я пришел к пониманию, что война не решает проблем, а лишь усугубляет их. Мое отношение к войне серьезно изменилось, и я проникся идеей мирного разрешения конфликтов и прекращения бессмысленной кровопролитной бойни.